За право летать - Страница 103

103

– Пока ты прохлаждался, – с обидой ответил Мартын, – я, между прочим, два мятежа подавил. Ты пока слушай, я тебе потом отдельно расскажу.

– Что я вообще могу услышать? – пожал плечами Адам. – У меня в ушах по две коробки пластилина. И в башке ещё три. Всего семь коробок. По-моему, достаточно. Тут коньяк есть?

Откуда-то взялась бутылка. За рукой, её протянувшей, угадывалось ещё одно знакомое лицо, круглое такое, свежеумытое…

Потом Коля лупил его в коридоре по спине.

– Теперь слышишь?!

– Да-да, – сказал Адам. – Ты не кричи. Ты говори медленно и внятно.

– Понял. Тогда просто читай по губам: тебе благодарность от президента – и вали в госпиталь. Сейчас отвезут.

– В госпиталь, – согласился Адам. – Да, именно в госпиталь. Как я мог пропустить?..

– Что пропустить?

– Мимо ушей. Почему два мятежа? Кто второй?

– Комитетчики. А кто первый, ты, конечно, знаешь?

– Знаю. Ты мне доклады зачем давал?

– Правильно, марцалоиды. Когда им сильно померещилось, что хозяева тю-тю, они рванулись на нагретое местечко.

– Это ты им подсказал, что – тю-тю?

– Ну, не лично я…

– Хорошо. Мятежи подавили. Марцалы как были, так и есть. Противостоять имперцам в открытом столкновении как не могли, так и не можем. Что изменилось?

– Все! Все изменилось, друг мой Адам! – Он весело заржал. – Только об этом почти никто в данный момент не подозревает.

– И почему тебя до сих пор не удавили, такого информированного? – Коньяк наконец разлился по всему телу, и даже длинные фразы стали получаться без особого труда.

– Источник слухов надо беречь, – наставительно сказал Коля. – И пускать в расход только в самом крайнем случае. Каковой сегодня чуть было не представился. Впрочем, не важно. Блин, я про это столько молчал, что даже теперь сказать не получается!..

– Это в тебе правильные рефлексы выработаны, Коля, – сказал Мартын, набегая стремительно, как клетчатый тигр. – Болтать и мемуарить – на пенсии, на пенсии! Значит, так. Адам, во сколько ты ушел из госпиталя?

Адам весь напрягся. Чтобы заставить мозги сработать, пришлось сжать кулаки и повертеть ими до хруста в запястьях.

– Около семнадцати тридцати.

– И не связывался с напарницей?

– Пытался. Не было связи. Вообще ни с кем не было связи.

– Знаю. Это кузены. Специально все запутали, собаки, до сих пор связисты разобраться не могут… На тот момент ваши подопечные ещё не очухались?

– Нет.

– Ч-черт… хоть бы не добрались до них там…

Адам набрал было в грудь воздуха, чтобы как следует выразиться, но почувствовал, что сейчас опять поперхнется, и выражаться не стал.

– Слушай, Николай Юлиевич, – повернулся Мартын к Коле, и Адам сообразил, что сейчас впервые слышит, как того проименовали полностью. – Ты ведь какое-то время теперь будешь свободен? Я к чему: этого героя Отечества надо откантовать в госпиталь, а у меня весь транспорт в разгоне. Сделай доброе дело…

– Сделаю, – сказал Коля. – Но деньги вперед.

– Сколько?

– Да пустячок. Карт-бланш на кадры.

– Это вроде бы сразу решили…

– Ну да. И только что ко мне подкатывается Крюков и предлагает двух своих баб…

– Я скажу президенту, он его окоротит. Да ты и сам можешь сказать.

– Я – не могу. Надо объяснять почему?

– М-м… Ладно, замнем. Слушай!.. – вдруг совсем другим голосом сказал Мартын. – А ведь что-то у нас получилось, а?

– Что-то получилось, – подтвердил Коля. – Но шампанское заказывать ещё рановато. Тем более я за рулем.

– У тебя ведь шофер, – сказал Адам неизвестно зачем.

– Был шофер, – жизнерадостно согласился Коля. – Но его уже столько вербовали, что мы никак не сойдемся в счете – на кого же он все-таки работает. Не исключено, что на нас. До машины сам доползешь? А то – за ноги и дотащим. Раз плюнуть.

Адам фыркнул и закашлялся.

Водил Коля неплохо. Но с шофером было лучше. Шофер не имел привычки, увлекшись разговором, бросать руль и разворачиваться к собеседнику.

– …Ладно, я с конца попробую. Ты про визиблы знаешь уже?

– Что именно?

– Сдохли! У всех!

– Совсем?

– Ну, не сдохли, свихнулись. Не работают. Так что получилось куда лучше, чем мы рассчитывали.

– Если ты мне сейчас не скажешь, что именно получилось, я пойду пешком.

Коля набрал побольше воздуху, но в последний момент опять вильнул в сторону:

– Ты про эсминец «Гавриил» знаешь?

Адам демонстративно вздохнул – так глубоко, что едва не пропустил следующую фразу. Теперь Коля говорил тихо, впроброс, как о чем-то несущественном, и от дороги не отвлекался. Из отрывочных «знаешь?» складывалась пестрая картинка интенсивной и изощренной дымовой завесы, которую Коля, в числе весьма немногих посвященных и с помощью множества фигурантов, используемых втемную, создавал с самого 2004 года, – когда в глубочайшей секретности от всех, и в первую очередь от новоявленных союзников, при полном развале экономики и традиционной науки начались разработки компьютеров, нечувствительных к хроносдвигу. Было перепробовано многое: коллоиды, тонкие пленки, миниатюрные вакуумные лампы, – и в конце концов года четыре назад обозначился прорыв. Лазерный процессор размером с письменный стол по своим характеристикам сравнялся с легендарным «486-м». Через год он стал размером с обувную коробку и в тысячу раз производительнее. Еще через год при тех же размерах – в миллиард раз. Параллельно разрабатывались средства радиосвязи и радиолокации на новой элементной базе. Можно было думать о новом «старом оружии»…

103